Ровно 97 лет назад умер моряк и неоромантик Джозеф Конрад. Писатель создал одно из центральных произведений всей английской литературы «Сердце тьмы». По мотивам этой повести сняли два действительно выдающихся фильма: «Апокалипсис сегодня» и «Агирре, гнев божий».
Впрочем, оба фильма оказались довольно далеки от оригинала. Если в «Апокалипсисе» Коппола рассказывает историю о сомнительных радостях интернационального долга, а в «Агирре» сами джунгли являются не более, чем декорацией, то у Конрада именно неизведанные малопроходимые джунгли, обильно нафаршированные загадочными дикарями, являются основной темой всего повествования. Той самой тьмой, которая приводит в ужас рассказчика Марлоу и продолжительная схватка с которой опустошает сердце начальника внутренней станции Куртца. Для героев «Сердца тьмы» джунгли кажутся не менее ужасными, чем невыразимое зло для героев историй Лавкрафта.
Любопытно, но в отличие от современных апологетов эгалитаризма, герои Конрада не строят иллюзий насчёт той безграничной пропасти, которая находится между носителями цивилизации и сторонниками варварства. Хоть Марлоу и отмечает, что каннибалы неплохо обучаются простым действиям, а Куртц пишет целую исследовательскую работу, как гуманно обращаться с местным населением, полученный на африканском фронтире опыт Куртц подытоживает красноречивой заметкой на полях: «Истребляйте всех скотов!». Как и в «Апокалипсисе сегодня», для аборигенов Куртц становится почти полубогом, но, в отличие от опального полковника, с вполне утилитарными целями: так проще собирать слоновую кость. И справляется со своей задачей он превосходно до того самого момента, пока окончательно не теряет связь с реальностью.
Конечно, не обошлось в повести и без вполне ожидаемого от сына мятежного поляка плевка в сторону «русских оккупантов» (настоящая фамилия автора Коженёвский). Главным фанатом поехавшего Куртца оказывается русский матрос. К аборигенам русский относится гораздо терпимее колонизаторов, что для Конрада-Коженёвского, видимо, является специфичным проявлением дикости. Остаётся только догадываться, как и в каких условиях сталкивался классик морского романа с русскими в своих дальних плаваниях, которые продлились без малого 19 лет.
Основная идея главной повести Конрада актуальна и сегодня: выбирайте себе такое окружение, чтобы тьма никогда не коснулась вашего сердца. Сам же Юзеф Теодор Конрад Коженёвский, несмотря на получение Польшей независимости, провел остаток жизни в Британской империи. Тьма поглотила и его.
Впрочем, оба фильма оказались довольно далеки от оригинала. Если в «Апокалипсисе» Коппола рассказывает историю о сомнительных радостях интернационального долга, а в «Агирре» сами джунгли являются не более, чем декорацией, то у Конрада именно неизведанные малопроходимые джунгли, обильно нафаршированные загадочными дикарями, являются основной темой всего повествования. Той самой тьмой, которая приводит в ужас рассказчика Марлоу и продолжительная схватка с которой опустошает сердце начальника внутренней станции Куртца. Для героев «Сердца тьмы» джунгли кажутся не менее ужасными, чем невыразимое зло для героев историй Лавкрафта.
Любопытно, но в отличие от современных апологетов эгалитаризма, герои Конрада не строят иллюзий насчёт той безграничной пропасти, которая находится между носителями цивилизации и сторонниками варварства. Хоть Марлоу и отмечает, что каннибалы неплохо обучаются простым действиям, а Куртц пишет целую исследовательскую работу, как гуманно обращаться с местным населением, полученный на африканском фронтире опыт Куртц подытоживает красноречивой заметкой на полях: «Истребляйте всех скотов!». Как и в «Апокалипсисе сегодня», для аборигенов Куртц становится почти полубогом, но, в отличие от опального полковника, с вполне утилитарными целями: так проще собирать слоновую кость. И справляется со своей задачей он превосходно до того самого момента, пока окончательно не теряет связь с реальностью.
Конечно, не обошлось в повести и без вполне ожидаемого от сына мятежного поляка плевка в сторону «русских оккупантов» (настоящая фамилия автора Коженёвский). Главным фанатом поехавшего Куртца оказывается русский матрос. К аборигенам русский относится гораздо терпимее колонизаторов, что для Конрада-Коженёвского, видимо, является специфичным проявлением дикости. Остаётся только догадываться, как и в каких условиях сталкивался классик морского романа с русскими в своих дальних плаваниях, которые продлились без малого 19 лет.
Основная идея главной повести Конрада актуальна и сегодня: выбирайте себе такое окружение, чтобы тьма никогда не коснулась вашего сердца. Сам же Юзеф Теодор Конрад Коженёвский, несмотря на получение Польшей независимости, провел остаток жизни в Британской империи. Тьма поглотила и его.
