В контексте извечного российского конфликта «либералов» и «патриотов» каждый раз вспоминается удивительная история из моего счастливого детства. Думаю, она точнее всего проиллюстрирует интеллектуальный фундамент, этический каркас и эстетическое содержание главного идейного противостояния страны.
Все сверстники с района, где я жил, учились в двух ближайших школах. Мой лучший друг учился не со мной, что впрочем не мешало нам вместе тусить, а напротив лишь наполняло дружбу все новыми смыслами (сначала мы просто каждый день пиздились). Мы оба разделяли глубокое презрение к учебному процессу, потому нашими основными темами были отнюдь не предметы и уроки, а внутришкольные события и явления. Одно из таких событий легло в основу нашей общей мифологии, которая впоследствии вышла, как говорят чиновники, на федеральный уровень.
Как-то на перемене ко мне подбежал одноклассник. Его розовое крестьянское лицо украшало безумие неподдельного восторга. «Свят, там щас в курилке такое произошло! Ты все проебал! Но я снял видос, зацени!», — проорал одноклассник, протягивая M65-й Siemens. На видео был запечатлен чувак, который методично жевал засохшее собачье говно под гогот окружавших его гопников. Я не стал разделять восторгов по поводу увиденного, но все же скачал себе видео через ИК-порт.
Вскоре история стала стремительно распространяться по городу, как идеи анархизма среди кронштадтских матросов. Наша школа получила спорную репутацию говноедской. Так как я ее ненавидел, то меня вполне все устраивало. Теперь я мог с уверенностью громить друга в перманентных спорах, чья школа хуевее. Однако вскоре он смог дать мне достойный ответ.
Когда в очередной раз мы шли пить чиповое пиво на заброшенный стадион, приятель внезапно совершил информационную атаку. «Я, конечно, понимаю, что копрофил в школе — это прикольно. Но по сравнению с нами — это все хуйня», — торжествующе начал он. Дальше последовал подробный рассказ, как в туалете его школы малолетние пидорасы публично занимались оральным сексом. Старшеклассники пытались их подснять на телефоны, но юркие маленькие либералы смогли стремительно скрыться. Лишь мой ловкий друг успел сделать один мутный кадр, о содержании которого я, пожалуй, умолчу. Наслушавшись всех этих ЛГБТ-безобразий, я сделал вывод, что его учебное заведение куда свободнее нашего. В итоге мы сошлись на том, что наши школы не хуже и не лучше друг друга. Они просто разные: моя — патриотическая, а его — либеральная.
С тех пор так и осталось, я учился в патриотической школе, а он в либеральной. А извечный российский конфликт, что хуже, жрать говно или сосать хуй, сможет разрешить лишь сама история. Будьте разборчивее во взглядах, дорогие читатели.
