Фильм «Дау.Наташа» из глобального арт-проекта Ильи Хржановского о вроде как советском физике Льве Ландау (на самом деле не совсем) недавно показали на Берлинском кинофестивале. Картина, как и планировалось, вызвала натуральный скандал. Правда, как часто бывает, большинство униженных и оскорбленных фильм так и не удосужились посмотреть. Проекту «Под лед» радикально не близка позиция «не смотрел, но осуждаю», так что мы дадим слово нашему новому автору Валерии Высокосовой. Она была непосредственно на премьере фильма в Берлине и ей действительно есть, что сказать:
«Дау. Наташа» перессорил российских критиков и наделал немало шума в зарубежной прессе. Одни окрестили картину новым словом в киноискусстве, другие заклеймили режиссера, который в 2к20 посмел показать на большом экране немотивированное насилие над женщинами без всякого осуждения и морального приговора.
Работа над «Дау» длилась более 10 лет: за это время первоначальная задумка снять фильм о жизни советского физика Льва Ландау по сценарию писателя-концептуалиста Владимира Сорокина трансформировалась в нечто без сценария и профессиональных актеров. Создатели выстроили в Харькове целый научно-исследовательский Институт и запустили в него группу людей, которые, по сути, приняли участие в реалити-шоу, стилизованном под советскую эпоху. Реалити-шоу длилось целые 700 часов.
Magnum opus Хржановского, который, кстати, долгие годы отказывался говорить с журналистами, постепенно обрастал легендами. Говорили о том, что грани между реальностью и ее имитацией на площадке не существовала: пока участники употребляли алкоголь, занимались сексом, дрались по-настоящему, за ними следило неусыпное око камеры заслуженного Юргена Юргеса, работавшего в свое время с Фассбиндером, Вендерсом и Ханеке. Неудивительно, что исключительно операторская работа Юргеса в итоге и была отмечена жюри Берлинале. С оператора в идейном смысле ведь спрашивать нечего.
Обет молчания Хржановский нарушил с приездом в Берлин — раздал более 60 интервью международным изданиям, принял участие в пресс-конференции, где расплывчато рассказал о том, что чувства и отношения на площадке были настоящими, а обстоятельства — вымышленными.
Интерес к «Наташе» подогревался тем, что в России фильм попал под запрет из-за «пропаганды порнографии». Такая сцена в картине действительно есть — Наташа и французский профессор после застолья предаются страсти, которая в итоге приведет буфетчицу в застенки Института, где за секс с иностранцем отечественный тюремщик засунет ей во влагалище горлышко бутылки (привет, «Груз 200») и заставит писать доносы на все ученое сообщество.
Если реальность скандального эпизода с бутылкой еще можно подвергнуть сомнению, то в истинности полового акта сомневаться не приходится. Около шести минут публика старательно подглядывала за всеми позициями Наташи и француза, а затем еще шесть минут слушала о предпочтениях буфетчицы, которыми она решила поделиться с помощницей Олей. Отношения с ней, к слову, заслуживают отдельного внимания — на молоденькой симпатичной девушке Наташа отыгрывается за все горести и радости своей удивительной жизни.
Вся эта откровенность делает зрителей в зале невольными соучастниками происходящего. Фильм нельзя даже назвать страшным или чудовищным, он скорее опустошающий — сложно сказать, зачем ты его посмотрел, еще сложнее понять, зачем режиссер это снял. Ведь насилие и секс в кино должны быть обусловлены художественной необходимостью. В случае «Наташи» даже сложно понять и тем более оценить общую идею фильма. И тут вопрос скорее не в зрительской оптике и насмотренности, а в режиссерском таланте.
Реакция на фильм в российском сегменте критики стала показательной — пятерых журналистов, которые обратились к руководству Берлинале с открытым письмом по поводу этичности включения этой картины в программу, буквально затравили. То ли система сожрала Наташу, то ли Наташа, по цепочке, добралась до своей Оли и оттаскала за волосы только за то, что она, ее мнение и смелость не очень нравятся во всех смыслах опытной буфетчице.
Хржановский, между тем, останавливаться не собирается и обещает к концу года выпустить весь проект на цифровой платформе, которая будет формировать контент по предпочтениям каждого зрителя. И если кто-то увидит исключительно секс и насилие, то режиссер тут, конечно, ни при чем.
