Алексей Голубев: Что тебе не понравилось в нашем интервью со Слесарем?
Дмитрий Порубов: Он путает «мы» и «я».
Алексей Голубев: А что именно, можешь конкретно сказать?
Дмитрий Порубов: Я не до конца читал (смеется — ред.). Там все нормально, но Слесарь задвигает свою тему, а это его тема, но он говорит от лица всей группы.
Свят Павлов: А ты можешь привести пример, который вызвал у тебя негативную реакцию?
Дмитрий Порубов: Что вы душите-то меня (смеется — ред.)? Он говорит — «мы решили», а на самом деле — это «я решил».
Алексей Голубев: А книгу Слесаря («История Рок-Группы. Когда боги дарят людям имена» — ред.) ты читал?
Дмитрий Порубов: Книгу почитывал иногда.
Свят Павлов: Как бы ты ее оценил?
Дмитрий Порубов: Нормально, мне было непросто в некоторых местах, но я могу почитать то, что не про меня.
Свят Павлов: А что не так написано про тебя в книге?
Дмитрий Порубов: У меня же заниженная самооценка, я стесняться начинаю.
Свят Павлов: Стеснительная рок-звезда?
Дмитрий Порубов: Конечно, я стесняюсь. I’m a shy guy («я — стеснительный парень» — ред.).
АНДЕГРАУНД И АВАНГАРД
Свят Павлов: Мы смотрели массу твоих интервью, почти в каждом из них ты говоришь о том, что в России очень мало хорошей музыки, есть буквально три-четыре группы. Ты можешь объяснить в двух словах обычному слушателю, который потребляет музыку без излишней рефлексии, что стоит слушать, а что нет? В чем основной критерий?
Дмитрий Порубов: На самом деле нельзя объяснить, потому что у всех вкусовые предпочтения зависят от того, насколько они прошаренные в музыкальной теме. И поэтому тут нет однозначного критерия. Я не задвигаю, что все говно, просто мне не нравится, кому-то может и нравится, и я свое мнение не выставляю как эпитафию.
Алексей Голубев: Что для тебя рок-андергаунд? Можно причислять «Психею» к рок-андерграунду или нет?
Дмитрий Порубов: Alternative music — это музыка, у которой нет границ, но андеграунд — это не самое главное. Я вообще не думал о том, что я андеграунд. Дело не в андеграунде. В мировом понимании андеграунд — это немного другое. Просто есть независимая музыка, а есть зависимая, вот и все. И многие хотели бы, чтобы их называли андеграундом.
Свят Павлов: Иногда «андеграунд» просто успешнее продается, если уж мы о терминах.
Дмитрий Порубов: У нас любят так все назвать. Тут тоже нужны какие-то определенные временные рамки, не может человек один год или два, или десять лет быть в андеграунде. Тут есть два момента. В западной культуре андеграунд обычно второсортная хуйня, а у нас типа более свободомыслящая тема, и андеграунд просто никто не вывозит. Авангард и андеграунд — это на самом деле рядом в этом смысле.
Свят Павлов: То есть, по-твоему, андеграунд и авангард сопутствующие явления?
Дмитрий Порубов: Да, не каждый музыкант может себе позволить быть и андеграундом, и авангардом. И уж тем более какой-то попс не каждый может себе позволить. Пора менять, нужно новое слово, «андеграунд» не подходит, надо просто «прогрессив» на самом деле называть.
ПОПРОБУЙ СЫГРАТЬ ХОТЯ БЫ НА ТАБУРЕТКЕ
Свят Павлов: Как ты думаешь, есть ли общемировой тренд спада интереса к гитарной музыке? Есть ли такая тенденция в России?
Дмитрий Порубов: Нет. Во всей общемировой хуйне любая музыка — это уже культура. А у нас любая хуйня — это типа субкультура, андеграунд. Нет никакого спада, у нас просто ничего не освещается. У нас что-то освещается популярное, и оно одно, а во всем мире освещается все. И когда освещается все, у тебя и есть все: и гитарная музыка, и духовая, и электронная, и фолк, и все, что хочешь.
Свят Павлов: Другими словами, виноваты российские медиа, которые освещают не то, что стоило бы освещать?
Дмитрий Порубов: У нас выдается одно за другое, и вот в этом проблема.
Свят Павлов: Приведи пример, когда выдается одно за другое.
Дмитрий Порубов: Все что угодно выдается типа так можно, а так нельзя. Во всем мире нет такого, там можно как угодно. И когда можно как угодно, есть просто широкая палитра, и все поддерживается. А у нас — вот это нормально, а вот это — не очень, и в этом вся проблема. Тот, кто решает — тот рулит вопрос. Но он рулит им на территории России, а в целом — он в жопе.
Свят Павлов: Ты сейчас о ком говоришь, о музыкальных продюсерах?
Дмитрий Порубов: Решает тот, у кого музло. В каком смысле решает? То есть вышло ли это в массы, или можно ли заработать на этом деньги. Дело же в том, у кого музон крутой в итоге. Потому что, когда все будут равняться, мы включим какие-то композиции и послушаем. В конечном счете важен некий общий уровень и понимание традиции, а также того, что происходит.
Свят Павлов: Ты говорил, что в России нет рок-традиции.
Дмитрий Порубов: Просто это западная музыка, и Россия пытается встроиться в западную некоторую структуру, и это надо понимать. И если люди будут это понимать — то легче станет, потому что они не будут думать, что они носители этой культуры. Они ее прививают, и не факт, что она кому-то нравится.
Свят Павлов: Потому что Россия — это просто периферия западной рок-культуры?
Дмитрий Порубов: В каждой стране есть какие-то свои собственные разработки, но если говорить конкретно о рок-музыке, то это же не в России придумали этот музон. Человек может и где-то в Китае быть достаточно прокаченным, чтобы делать интересно, точно также, как и в России. Но в целом это, конечно, западная культура, поэтому западные рок-музыканты в ней находятся более традиционно и более естественно. А у нас такой маргинальный еще момент немного присутствует. Понимаешь меня?
Свят Павлов: Приблизительно.
Дмитрий Порубов: Потому что есть очень конкретный цензурный момент, который говорит, что вот это — можно, а все остальное — вообще никак, а такого не может быть, и это все влияет на всю общую картину.
Свят Павлов: А с чем ты связываешь такой рост интереса к рэп-музыке и рэп-баттлам?
Дмитрий Порубов: Заебали вы меня душить этой хуйней (смеется — ред.). Да никакого нет интереса, во всем мире это давно уже электронная музыка. А это — обычный попс.
Свят Павлов: А почему в России не так?
Дмитрий Порубов: Это обычный попс. Я связываю с тем, что это очень малозатратная хуйня, и каждый задрот может выйти и что-нибудь залупить. Это хуйня, это ни песни петь, играть, сочинять.
Свят Павлов: Ну очевидно, что делать рэп и баттлить куда проще в техническом смысле.
Дмитрий Порубов: Российские рэперы же это не придумали. Они точно также услышали какие-то западные разработки, и под них просто косят, на своей деревне выебываются.
Свят Павлов: В США баттлы появились еще в 80-х годах.
Дмитрий Порубов: Короче, это все чисто русская хуета. Баттлы есть любые: барабанные, гитарные и какие хочешь. Просто у нас в Рашке базарить — прикольная тема. А ты попробуй сыграй хотя бы, блядь, на табуретке. А тут этот все пиздеж какой-то непонятный, это не для меня вообще. Тем более, я знаю точно, что в России это все связано с попсом, это просто попс.
Свят Павлов: А ты не связываешь популярность рэп-баттлов с тем, что в России есть проблема со свободой слова в принципе, когда на Западе есть хотя бы какой-то ее симулякр?
Дмитрий Порубов: Это связано скорее с людьми. Они все зажаты, и им свободу вообще понять-то сложно. Тут дело в образовании. У нас большинство, как бы, гопники… Никого не хотел обидеть, но тут такой парадокс между интровертной и экстравертной хуйней. С одной стороны, это все выплеск эмоций, а с другой — все зависит же от образования и от стиля. Есть мировой уровень, который общий для всех, а есть чисто русский, который находится в конкретных своих условиях.
МУЗЫКАНТ — ЗАЕБАННОЕ СУЩЕСТВО С КУЧЕЙ АППАРАТУРЫ
Свят Павлов: Ты мог назвать пример какой-нибудь отечественной группы, которая соответствовала бы, на твой взгляд, мировому уровню?
Дмитрий Порубов: На мировой уровень русские не выгребают, ну кроме моих…
Свят Павлов: Можешь назвать конкретную группу?
Дмитрий Порубов: Не знаю. Но есть на самом деле. Вполне могут, и не только моя, но я не знаю. Может Слесарь знает. Я к чему пришел, что музыка — это срез. То есть вот — дерево, а вот — вам срез. И ты, с одной стороны, видишь срез — вот музыка, но ты же не живешь там, где эта музыка рождается, поэтому ты воспринимаешь западную музыку просто как форму внешнюю. Но если бы ты жил, например, в Лондоне или еще где-то, в этой хуйне бы варился каждый день… Потом бы ты понял этих людей, музыка которых делалась как самовыражение. А не то, что ты живешь в своей хуйне и берешь порожденную чужими людьми форму и себя пытаешься в нее внедрить. Понятно, что уже все перемешалось, что уже везде похожая энергия, но все равно это очень важно. Но ментальность все равно побеждает какие-то моменты. Поэтому есть страны, которые живут в эстрадном разрезе, а есть страны, которые живут в рок-н-рольном разрезе. При этом важно не абстрагироваться от реальной жизни. Я не езжу на лимузине, точно так же проживаю жизнь во многих разрезах как простые обыватели. У меня, конечно, свой график, но нет такой оторванности от реальной жизни, а это всегда очень важно. Как только кто-то отрывается реально от той же улицы, его музыка сразу превращается в анекдот. Как там какой-нибудь Константин Кинчев.
Но и у каждого своя улица, для тебя улица будет русский рэп, а для меня улица — это Sonic Youth. И вот это и говорит о том, что у нас настолько индивидуально тема развивается, что у каждого абсолютно своя ситуация. Вот это все перемешивается, а ты говоришь об общем поле коммерческом, которое всегда будет сфокусировано на какой-то хуйне.
Свят Павлов: Но это же не отменяет того, что в России были, есть и, наверное, будут самобытные рок-группы, вполне интересные и вне западного контекста?
Дмитрий Порубов: Да, конечно.
Свят Павлов: Допустим, взять ту же «Гражданскую оборону».
Дмитрий Порубов: Да сейчас «Гражданскую оборону» куда только не приплетают. Но дело не в этом, любое творчество заслуживает внимания, даже если просто ты начнешь по стенке сейчас стучать. Процесс идет, но когда общий процесс не подключен к мировым процессам, то тогда он проигрывает. Сейчас каждый музыкант реально развивает свою собственную историю: кто-то ездит в Китай на гастроли, кто ездит, блядь, в Казахстан, кто-то в Лондон. На самом деле музыкант достаточно заебанное существо, которое таскает кучу аппаратуры. Человек, влюбленный в музыку, который таскает кучу аппаратуры.
КУДА ИСЧЕЗ ПРОТЕСТ И КОМУ НУЖНО «НАШЕСТВИЕ»?
Алексей Голубев: Развивая тему русского рока. Можно сколько угодно говорить о его музыкальной вторичности, но, скажем, в советские времена — это было хождение по грани. В некотором смысле эта музыка была более искренней, потому что тебя за нее могли бы посадить в тюрьму или в психушку.
Дмитрий Порубов: И сейчас тоже самое могут сделать. Сейчас за репост тебя могут закрыть.
Алексей Голубев: Нет, это понятно. Я про то, что западная музыка формировалась в этом смысле в куда более тепличных условиях.
Дмитрий Порубов: Это сделали на Руси такую науку из этого всего.
Но везде были свои плюсы и минусы. Вот сейчас все говорят, такой стереотип, что рок-музыка — музыка протеста. И сейчас очень много тем, которые достали…
Свят Павлов: Мне кажется, что вот именно сейчас крайне немного протестной музыки, особенно, рок-музыки.
Дмитрий Порубов: Сейчас, в основном, все рок-н-рольщики — холуи и жополизы. Они за 500 баксов готовы любую хуйню поддержать. Хотя поле для протестного рока более чем есть.
Свят Павлов: А почему нет протестного рока?
Дмитрий Порубов: А потому что все ссыкуны. А те, кого выдают за протестный рок, это же на самом деле все чепуха, такая непонятная шелуха. А на самом деле сейчас-то время может более протестное, чем в 80-х или 90-х. Но групп таких нет, потому что все ссыкуны и погрязли в компромиссах. Последние пять «Нашествий» были группы, у которых можно спросить — вы все кому подпеваете? Забавно, что хотя бы в этом году пошли какие-то заявления на эту тему от одних, других (Монеточка, «Элизиум», «Порнофильмы», «Йорш» и «Пошлая Молли» отказались выступать в 2018 году на «Нашествии» из-за тесного сотрудничества фестиваля с Минобороны РФ — ред.).
Свят Павлов: Слушай, ну «Нашествие» — это ведь давно уже фестиваль ретро-музыки.
Дмитрий Порубов: Нормальные группы там уже давно не выступают. Выхлоп не особо с выступления на «Нашествии», денег тоже особо не платят.
Алексей Голубев: С другой стороны, американский панк-рок превратился просто в леволиберальную помойку, стал пародией на самого себя.
Дмитрий Порубов: Мы вообще об этом не говорим. Я имею ввиду за инди-культуру. Кто-то подпевает, а кто-то остается на своей позиции. Дело вообще не в протесте, а в общем понимании происходящих событий. Либо ты идешь в церковь подпевать кому-то, либо нет, — зависит от самого контекста мероприятия. Но это в целом все раздувание: и уровень групп, и весь этот процесс, и фестиваль (о «Нашествии» — ред.), он не такой огромный. Любой какой-нибудь там фестиваль итальянский гребаный, он и то, наверное, больше даже соберет.
Я МОГУ КРУГЛЫЕ СУТКИ ДЕЛАТЬ МУЗЫКУ
Свят Павлов: Да, это очевидно. Как ты считаешь, по твоей оценке, группа «Психея» за время своего существования переживала какие-то кризисы? Можешь назвать такие периоды?
Дмитрий Порубов: Да непонятно, на самом деле. Кризисов мы особо не переживали, всегда есть какие-то сложности, какие-то периоды, которые заканчиваются. Творческих кризисов никогда не было, а по жизни кризисы у всех всегда.
Свят Павлов: А у тебя были личные творческие кризисы?
Дмитрий Порубов: Нет. Творческих — нет. Я могу круглые сутки делать музыку. Мне вообще несложно. Важно, какой это смысл все несет, к чему это все. Проблемы-то нет в производстве. Ну, понятно, что если даже у меня просто плохое настроение, в каком-то смысле это уже как бы «кризис», и он на что-то влияет.
Свят Павлов: То есть у тебя не бывает такой проблемы, когда хочешь написать, но не можешь?
Дмитрий Порубов: Нет, у меня проблемы другого характера, они более серьезные.
Свят Павлов: Какие?
Дмитрий Порубов: Например, многие люди в 27 лет подыхают, а я вот не подох…
Ну и так далее, гораздо более глобальные вещи, другого уровня, к которым вообще никто не подготовлен. Когда возникает вопрос преодоления этих всех вещей, вот тут и происходит хуйня… Почему люди отъезжают? Это целый комплекс причин, и у меня на этот счет есть своя теория (смеется — ред.). И я занимался тем, что я сам проходил через это все. У нас же не было контрактов на миллионы долларов, да и каких-то суперпокровительств. Мы вообще все проходили сами в «нулевые», когда вообще непонятно было, что это и как. Конечно, и мы, и я, прежде всего, сталкивался со всем этим эмоциональным пиздецом, который возникает, когда поют твои песни и вообще…
Свят Павлов: И как ты его переносил?
Дмитрий Порубов: Очень тяжело.
Свят Павлов: Что тебе помогало?
Дмитрий Порубов: Ничего мне не помогало. И никто. И я сейчас вспоминаю, и даже не знаю, как я вообще через все это прошел. Потому что ты сам проходишь, когда тебе 20 с небольшим, и ты главный компоузер (Фео является автором текстов и музыки большей части песен «Психеи» — ред.). И тут никто тебя никак не вывозит, и ты все вывозишь сам, и это очень круто, я даже и рад. У нас было какое-то первое поколение старых говнорокеров, но у них там свои темы, а мы сами через все проходили абсолютно, потому такие и стали. На самом деле мы оторваны от них, потому что у нас все было круче и мощнее. У нас просто все было на мировом уровне, а у них непонятно еще на каком.
Алексей Голубев: Какие у тебя отношения с правоохранительными органами сейчас? В контексте запрета вашей песни «Убей мента» (песня включена в федеральный перечень экстремистских материалов решением Дорогомиловского районного суд города Москвы в 2010 году — ред.). Не было больше никаких претензий?
Дмитрий Порубов: Нормально, никаких претензий не было.
Свят Павлов: Но была ведь история на «Эммаусе» еще в 2007 году, когда вас принимали за эту песню.
Дмитрий Порубов: Да, это все хуйня. Тогда всех принимали.
Алексей Голубев: Какие творческие задачи ты перед собой сейчас ставишь?
Дмитрий Порубов: Да, я ставлю задачи. Поэтому у меня и такая музыка, потому что я реально ставлю задачи какие-то. Они всегда разные, и именно этим я и занят.
Свят Павлов: Приведи пример, как это происходит.
Дмитрий Порубов: Так и происходит: эта песня — быстрая, здесь я этого хочу, а здесь — я того хочу. И вдруг я понимаю, что это мне нужно, и вот она задача нарисовалась… И я реально какие-то задачи ставлю. Большинство музыкантов не ставит никаких задач, так просто идут по волне.
Свят Павлов: А есть какие-то более глобальные задачи?
Дмитрий Порубов: Ну, конечно! Не повторяться, делать каждый следующий альбом круче предыдущего. И все время двигать вперед, push the limit — расширять границы, и все время выходить на новую грань.
Алексей Голубев: Если говорить о некоем послании «Людям планеты земля» (песня группы «Психея» — ред.), что ты пытаешься донести?
Дмитрий Порубов: Оно у всех одно и то же. Это связано с общими такими вещами, хипанские истины, расширение границ, постоянное нахождение чего-то нового. Не надо ничего бояться, просто дальше двигаться, хоть порой это и нелегко.
КУЛЬТУРА, ПОЛИТИКА И МЕНТЫ
Свят Павлов: А что по поводу нового альбома?
Дмитрий Порубов: Новый альбом на носу уже.
Свят Павлов: А можешь назвать приблизительные сроки выхода?
Дмитрий Порубов: Я думаю, что сингл будет в этом году, а релиз будет в следующем, после Нового года.
Алексей Голубев: Алексей Никонов недавно на чтениях говорил, что ты готовишь книгу стихов, но не показываешь даже ему эти стихи.
Дмитрий Порубов: Да, я давно готовлю, я просто не могу винчестер восстановить, чтобы как следует это все отредактировать.
Алексей Голубев: А ты планируешь издать книгу стихов?
Дмитрий Порубов: Вообще хотелось бы, да.
Алексей Голубев: А книгу об истории группы?
Дмитрий Порубов: Ну да, сейчас с книгами пошел прорыв, может тоже какую-нибудь книжку накатаю.
Свят Павлов: А есть примерные сроки?
Дмитрий Порубов: У меня чисто коммерческие мысли, мне насрать. Я могу рассказать один процент историй, и людям уже даже это будет интересно. Когда ты погружаешься в это, то уже хочется, как ты говоришь, какие-то творческие задачи решить.
Алексей Голубев: Сейчас тебя посещают мысли об эмиграции? Ты в одном из интервью говорил, что неплохо бы уехать в Лондон.
Дмитрий Порубов: Хуй знает, это все одно и тоже. Будь, где хочешь, неважно. Пока эмигрировать не планирую, просто какая разница — я там могу зависнуть, тут могу зависнуть, никто ж не будет следить. Ну может быть да, потому что поддушивает уже вся эта ситуация, если честно.
Свят Павлов: А какая именно ситуация?
Дмитрий Порубов: Общая политическая ситуация в целом. Я жду, когда уже это все разбухнет, настолько это все дошло до маразма уже. Потому что понимаешь, что если повлиять на это нереально, и на баррикады куда-то лезть тоже, то придется уже мутировать, понимаешь? Абстрагироваться от этого, чтобы ни там, ни здесь не иметь к этому отношения.
Свят Павлов: Что именно тебя не устраивает в России?
Дмитрий Порубов: Меня не устраивает культура, политика и мусора.
Свят Павлов: Насколько твоя актуальная публика, что приходит на концерты, отличается от желанной?
Дмитрий Порубов: Я уже не понимаю, но желанной уже нет давно. Я уже даже разочаровался и в желанной публике.
Свят Павлов: Сколько сейчас «Психея» в Москве собирает примерно?
Дмитрий Порубов: 500 — 1000 человек, где-то между этим.
Свят Павлов: Публика, которая ходит на «Психею» в 2018 году, сильно отличается от публики, которая ходила на «Психею» в середине «нулевых»?
Дмитрий Порубов: Меняется не публика, меняется ситуация. Тот, кто ходил на «Психею» год назад или сейчас… Сейчас уже другие вышли параметры на первый план. Поэтому неважно, кто-то может первый раз, кто-то второй, но дело не в этом… Есть какие-то изменения внутри. И что есть люди, которые постоянно ходят, и кто-то в этом что-то ищет, от меня ждет… И я тоже за это держусь, я же тоже не глухонемой. Сейчас все стерлось, вот у вас здесь (в Москве — ред.) 500−1000, а где-то на периферии — 100 человек приходит. И везде таких пацанов дохуя, которые приходят рубиться. Все говорили, что «Психея» для девочек, а получилось, что пацанская такая музыка. Везде пацаны приходят, девчонки по краям есть, конечно, тоже.
YOUTUBE — ЭТО ПОМОЙКА
Свят Павлов: Ты занимаешься музыкой уже довольно давно, насколько хватает средств от концертов на жизнь? Насколько можно играть независимую музыку и при этом нормально жить?
Дмитрий Порубов: Сочетание независимой и свободной музыки и денег — это особая хуйня. Но мы именно в этом аспекте живем и нормально. И можем себе это позволить в отличие от многих других. Это непросто — оставаться самим собой и коммерчески существовать. Но нам повезло, что мы где-то между, и мы можем позволить себе принципами своими не поступаться, но и делать какие-то деньги. Но это не такие деньги, как за границей, конечно. В том смысле, что если бы мы были западной группой и там бы развивались в таком же ключе, то у нас было бы больше возможностей, связанных с медийным пространством и общей ситуацией. Но у каждого своя уникальная ситуация, на то она и уникальная, и каждый несет свое. Я не знаю вообще у нас таких групп в стране, которые бы и фестивали делали, и играли свою музыку, и при этом ни от кого бы не зависели, и продолжали бы столько лет двигать свою тему.
Свят Павлов: Ну с этим я могу, конечно, тебя только поздравить. А ты не переоцениваешь влияние медиа в целом на музыкальную культуру?
Дмитрий Порубов: Нет. У нас просто настолько монополизировано все это дерьмо.
Свят Павлов: А что мешает человеку записать клип и выложить его, например, в Youtube? Есть масса примеров, когда музыканты стали популярными именно благодаря интернету, а не медиа.
Дмитрий Порубов: Ты пойми, если включить человеку нормальную музыку — он нормально ее будет воспринимать. Просто люди слушают то, что им крутят. И это очень важно понимать.
Свят Павлов: А где крутят?
Дмитрий Порубов: Неважно где.
Свят Павлов: Есть же Youtube.
Дмитрий Порубов: В Youtube помойка, а именно важно то, что в FM-диапазоне. Откуда ты знаешь, что где искать и что слушать в Youtube, там столько всего, попробуй разберись.
Свят Павлов: По рекомендованным видео все очень быстро расходится. Допустим, мне нравится группа «Психея». Youtube дальше мне предлагает послушать группу ПТВП.
Дмитрий Порубов: Дело вообще не в этом. Должно быть редактирование, общественное мнение создаваться людьми, которые это понимают и как-то это двигают. Или это должно быть как-то независимо, чтобы это само формировалось. А у нас одни и те же лица будут везде, и в интернете, и на ТНТ, и на Первом канале, ты не заметил этого? Зайди в шапку Youtube «музыка» — там будут все те же долбоебы.
Плюc у нормальных групп всего 40 тысяч просмотров и все. Это настолько большая площадка, что это все залупа, иллюзия и помойка. Выгоднее попасть в какой-то журнал западный, где есть выжимка, например, и там говорят «вот это — the best», чем просто выложить что-то на Youtube. Допустим, ты выложил что-то на Youtube, но таких как ты миллион. Тем более же это не зависит от музыки. Слушатель на попсу реагирует. Тут именно важно, чтобы тебя представили определенные медиа. Это происходит, потому что нет независимой сцены, никто в это не вкладывает. А во всем мире все едино, вот и все.
Алексей Голубев: Возможно, если кто-то в это вложится, сцена перестанет быть независимой?
Дмитрий Порубов: Нет. У нас другая конъюнктура, другие люди, они преследуют свои интересы. У них нет интереса раскрыть новую группу. Они просто продают новый товар. Но им еще нужно, чтобы этот товар их личные успехи не захуярил. И вот они где-то между все время болтаются, и очень сильно зависят от общих тенденций, потому что страна полицейская. Может кто-то и хотел бы делать музло более свободное, но это на радио нигде не пройдет. А если ты на радио крутишься, то что-то будет, а если — нет, то это абсолютная авантюра и независимое творчество.
Свят Павлов: Тебе не кажется, что ты влияние радио немного переоцениваешь? Потому что, например, вот я еду в машине, включаю «Наше Радио», а там группа «Би-2», «Земфира» и «Сплин» последние лет 50.
Дмитрий Порубов: Нет, но нормальные люди все равно будут выбирать то, что им понравится. Это очень важно.
Алексей Голубев: А то, что делает Ионов в «Ионотеке», тебе не нравится?
Дмитрий Порубов: Да это все залупа! Это все преувеличенная хуйня… Поебать. Мы делаем фестиваль, и у нас более серьезные масштабы. А это на год, который уже прошел, это детский сад.
Свят Павлов: Давай перейдем к блицу. Назови три группы, которые оказали наибольшее влияние на тебя.
Дмитрий Порубов: В каком возрасте?
Свят Павлов: В последнее время.
Дмитрий Порубов: Группа «Воскресенье», группа Nine Inch Nails. Ну и пусть будет группа Idles.
Свят Павлов: Назови три лучших правителя в истории России.
Дмитрий Порубов: Вот это не ко мне вообще. Их еще не было. Я слышал от одного историка, что не было ни единого месяца в истории России, который следовало бы воскресить, потому что все было хуйня всегда вообще.
Свят Павлов: Назови хотя бы одну книгу, которую должен прочитать каждый человек в России, на твой взгляд.
Дмитрий Порубов: Именно в России? «Герой нашего времени» Лермонтова.
Свят Павлов: Если бы ты оказался перед Куртом Кобейном, чтобы ты ему сказал?
Дмитрий Порубов: Все нормально, я бы сказал, все ништяк.
