Beef — это война, в которой каждый против всех
Beef — это когда лишь только наглых ждет успех
Beef — это Oxxxymiron и Schokk
Засунь Glock себе в рот, лошок
Vagabund ©
После семи лет изнурительных съемок наконец-то вышло в прокат монументальное произведение «рэпера» Ромы Жигана «Beef: Русский хип-хоп». Подобно Алексею Герману-старшему, создатель фильма никуда не спешил и видимо хотел подойти к теме предельно вдумчиво. Тем более к этому располагали и объективные обстоятельства, в 2014 году Жиган получил один год колонии за разбойное нападение.
Тюрьма же — идеальное место для творческой рефлексии, спросите у писателя Лимонова. Проект «Под лед» не мог проигнорировать фильм о самой актуальной музыке в России. Надо сказать, наши ожидания полностью совпали с реальностью.
«Beef: Русский хип-хоп» — это почти идеальный образец наивного искусства, вызывающий приступы стыдливого умиления, как обкакавшийся щенок или поэт-самоучка из народов Крайнего Севера.
Фильм упрямо позиционирует себя как некий «взгляд изнутри» на хип-хоп культуру и вместе с тем рассказывает фитцджеральдовскую историю успеха русского рэпа от «глубокого андеграунда до полных стадионов». Предполагается, что носителем «взгляда изнутри» является сам Рома Жиган, заполняющий сюжетные лакуны глубокомысленными пацанскими монологами. Подобная структура имела бы право на жизнь, если бы не личность самого создателя. Беда в том, что Жиган никогда никому не был известен как рэп-исполнитель. Никто никогда не слышал его треков. Вся творческая биография начинающего режиссера — это видео с избиением экс-соратника Оксимирона по этническому ансамблю Vagabund Шокка, а также судимости за грабежи и разбои. Все. Поэтому если это и «взгляд изнутри», то скорее изнутри тюремной камеры.
Фильм стартует с 90-х. Автор устами родоначальников жанра «хип-хоп на русском» бубнит о рухнувших границах, социальных проблемах и творческих поисках молодежи того времени. Самое комичное, что все тоже самое можно было бы сказать применительно к вообще любой субкультуре той эпохи, от панков до скинхедов. Чем именно выделялся хип-хоп среди десятков других направлений? Что такого было в рэпе, чего не было ни у кого? Наверное, стоило бы указать на то, что хип-хоп — самый демократичный жанр из возможных. Что читать рэп может вообще кто угодно — я, вы, Рома Жиган. Что рэп уравнивает нас в правах так же, как господин Кольт американцев. Еще можно было бы рассказать, что музыка неблагополучных черных просто не могла не иметь успех в стране, где 90% населения исторически выступают в роли «неблагополучных черных». Да много еще о чем. Но вместо всего этого нам показывают, как Децл, Мастер Шеff и так и не погибший молодым Мистер Малой меланхолично разводят ностальгическую плесень, нежно обволакивающую смысловые пустоты. При этом группа «Мальчишник» с Дельфином пренебрежительно опускаются за скобки повествования.
Конечно же, всей этой нафталиновой пасторали явно не доставало конфликта. И антагонист был успешно найден. Роль опереточных злодеев 90-х предсказуемо досталась полумифическим скинхедам.
Социальное дно, советский магнитофон, шмот из секонда, еще и скины пиздят почем зря. Ох, и тяжко жилось же рэперам на Руси! Только вот дело в том, что конфликт рэперов и скинхедов подается абсолютно вне контекста общей картины времени. Скины накрывали не только рэперов и цунарефов, но и тех же панков. Панки прыгали на обывал, а такие ребята, как Рома Жиган, и вовсе периодически умножали на ноль всех субкультурщиков своего района. Уличное насилие — это вообще характерная примета времени, жаль, что в картине все свелось лишь к локальному и крайне надуманному конфликту.
По мере развития истории число спикеров-рэперов начинает расти в геометрической прогрессии (всего 130 исполнителей приняли участие в проекте), причем герои появляются абсолютно произвольно, подаются вне всякого контекста и почти никак не привязываются к сюжетной линии. Вводя очередного персонажа, автор нисколько не пытается объяснить, какую роль сыграл этот герой в становлении культуры и почему его мнение для нас важно. У нас ведь 130 рэперов, послушаем каждого! Спасают лишь музыкальные перебивки с основными хитами «Касты», Басты и Оксимирона. На последние полчаса хронометража в принципе можно было бы смело ставить концерт Мирона Яновича в Олимпийском, и это бы точно никак не повредило структуре повествования. От андеграунда к стадионам!
Кстати, об андеграунде. История зарождения баттловой культуры в России в фильме с названием «Beef» отражена примерно никак. Ни слова не сказано ни об онлайн-баттлах на hip-hop.ru, ни о таких культовых мастерах жанра, как Бабангида или Дядя Женя.
Если уж автор «не стало Сталина» не является андеграундом для создателей фильма, то что тогда в принципе русский рэп-андеграунд? С баттловыми контекстами вообще все очень туго. Баттлы раскрываются исключительно в разрезе реальных рэперских конфликтов, причем как наиболее цивилизованная их форма. Про то, что это в общем-то самостоятельный жанр, со своими правилами, законами и традицией, естественно, не говорится ни слова. О том, что конфликт в подавляющем большинстве баттлов просто элемент художественной составляющей, а сам баттл — это скорее вид уличного искусства, чем уличной разборки, как-то тоже стыдливо умалчивается. Потому совсем не удивительно, что основатель баттл-площадки «Слово» Хайд подается вне легендарного баттла с лидером «Слово СПБ» Деном Чейни, что самого Чейни нет в фильме в принципе, а главный баттл-рэпер России прямо сейчас Гнойный показывается ровно один раз — в скромной нарезке из того самого баттла с Оксимироном.
О котором, как вы правильно уже догадались, тоже в фильме не говорится практически ничего. Как и в принципе об истории конфликта Гнойного и Оксимирона. Да-да, друзья, мы все еще смотрим кино о русском хип-хопе под названием «Beef».
Если с андеграундом в фильме все плохо, то сам переход от жиденькой и крайне подражательной субкультуры к «музыке номер один» не объясняется вовсе. Надо сказать, что при всем неоспоримом таланте Bad Balance, Децла и прочих хип-хоп 90-х — начала 00-х скорее воспринимался обществом как очередной молодежный прикол, модный заеб, как какие-нибудь эмо в нулевых. Когда стало очевидно, что рэп в России — это всерьез и надолго? После группы «Каста»? Или может быть уже с группы «Центр»? Увы, но на главный заявленный вопрос «Beef» так и не дает внятного ответа.
С «Центром» и вовсе парадоксальная ситуация.
Как только в фильме всплывает тема наркотиков, тут же в кадре появляется печальное лицо Алексея Долматова на отходах. При этом каждая вторая русская рэп-группа писала треки о наркотиках, но почему-то мало кому удалось добиться культового статуса Гуфа. Может быть не на том торчали? Или все же потому что такой точной и честной картины Москвы нулевых, как в творчестве «Центра», не встретишь вообще ни у одной русскоязычной группы? Может давайте поговорим об этом? Нет, Гуф — это наркотики, наркотики — это Гуф.
Откровенно неудачным выглядит и вплетение в историю темы «новой школы» русрэпа. Некоторым старичкам не нравится излишняя коммерциализация молодых рэп-исполнителей, другим — содержательная сторона треков, а третьих и вовсе все устраивает. Но самое потешное в том, что автор фильма так и не удосужился объяснить, что такое «новая школа» и чем она отличается от «старой». Причем из представителей нового поколения рэперов в фильме представлен только Face, который говорит о всем чем угодно, только не о «новой школе». Почему полностью проигнорированы флагманы направления Pharaoh и Boulevard Depo с YungRussia, тоже совершенно не ясно.
И так в фильме рассказывается примерно обо всем. Поклонники жанра не получают никакой свежей пищи для переосмысления, а сторонний зритель так и вовсе находится в замешательстве все полтора часа хронометража. Зато музыки в «Бифе» много, и в целом она заебись, если не считать трек самого Жигана. И это единственный и бесспорный плюс.
Создание антологий — это первый симптом вырождения и деградации жанра, как грозная комета на небосводе культурного процесса. Возможно, монотонные пророчества Бабангиды вскоре сбудутся, и на улицах будущего действительно не будет никакого рэпа. Как впрочем и всего остального, что он так ненавидел.
