Как-то осенью я был вынужден по долгу службы отправиться в один маленький закрытый городок, затерянный посреди Уральских гор. По-своему он был прекрасен — такой Твин Пикс в постсоветских декорациях. Немногочисленные улицы казались почти стерильно чистыми, а жизнь на них после темноты почти замирала. Оборонное градообразующее предприятие вполне годилось на роль лесопилки из сериала. И лишь магический отель у водопада предсказуемо отсутствовал в российском аналоге. Пока тянулась командировка, я часто задумывался, какие темные тайны местных жителей, варящихся в собственном соку, может скрывать это место.
Вместе со мной начальство отправило двух коллег — Макса и Андрея. На какой-то интересный досуг за пределами гостиницы мы особенно не надеялись. Тем более в рабочие дни. Маловероятно, что местные часто могли позволить себе пропивать в барах честно заработанные. Но ближе к концу рабочей недели мы из любопытства навели справки и отправились в заведение, имеющее претензию на тусовочность. Болтливый таксист Миша высадил нас неподалеку от названного нами адреса. Вход в нужный дом по неизвестной причине был украшен траурными венками и лентами. Красовавшаяся над ним крупная вывеска «РИТУАЛ, похоронная мастерская» еще больше сбила нас с толку. Однако после нескольких минут поисков выяснилось, что нужное нам заведение находится от этой кузницы скорби буквально через стенку. Какая близость carpe diem и memento mori!
Впрочем, в баре тоже было не особенно живо. Танцпол был абсолютно пуст. Музыка играла фоном, почти не слышно. Дежуривших в будний день бармена с официанткой развлекала компания из, похоже, давно знакомых им людей, занявших барную стойку. Наше появление их точно не могло обрадовать! Голоса, обсуждавшие мелкие местные сплетни, сразу стали тише. Не успев толком раздеться, мы уже почувствовали себя лишними на этом скромном празднике. Тем не менее мы сели за стол и честно выпили по три кружки пива, обсуждая уже свои сплетни с работы. Такие же, в общем-то, мелкие. Более оставаться в баре не было никакого смысла. Разумно рассудив, что прочие отрекомендованные нам варианты окажутся ничуть не лучше, мы расплатились и поспешили на свежий воздух. Там нас уже ждал все тот же таксист.
В этот раз наш Миша был не один. На переднем сиденье рядом с ним сидела пьяная вдрызг быдлодевка. Миша, по всей видимости, уже не первый раз подвозил ее до дома. Мы с Андреем не испытали особенных восторгов от временного соседства. Макс же, наоборот, сразу вспыхнул и полез знакомиться с неожиданной попутчицей, которую звали Маша.
Максу и Маше совершенно не хотелось заканчивать вечер. Я же был не прочь выпить еще. Что с этой бухой бабой, что без нее. В итоге мы попросили Мишу развернуться и поехать к ближайшему круглосуточному магазину. Михаил не проявил особенного беспокойства за свою подружку. Очевидно, он и не думал, что девушка с таким экстерьером имеет серьезные шансы подвергнуться сексуальному насилию. Взяв пива и коньяка, мы отправились обратно в гостиницу. Было совершенно непонятно — как проводить не становящуюся трезвее Машу через престарелую консьержку. Мы решили брать гостиницу штурмом в надежде, что сонная бабуля не заметит лишнего тела.
И у нас почти получилось! Мы были тверды в своей решимости и шли вперед, будто 40 последних самураев Сайго Такамори. Но в самом конце лестницы, нас все-таки запоздало окрикнули. Нужно было срочно импровизировать на ходу. Андрей решил взять все на себя и пошел объясняться с консьержкой. Лестница давалась нам совсем не просто! Маша с трудом держалась на ногах. Максу приходилось поддерживать ее так, будто она его престарелая прабабка. Это размякшее тело в любой момент рисковало укатиться через все пролеты обратно ко входу в гостиницу. Но все же мы взяли эту высоту и даже дошли до двери одного из наших номеров.
Наша спутница сразу же осела на кровати. Мы уже начали думать, что еще немного, и она вовсе отключится. Оказалось, что это была только минутная слабость. Стоило мне начать разливать коньяк, как она оживилась. Тем временем вернулся Андрей. Бог знает — что он наплел заспанной бабушке из стеклянной будки, но это точно было что-то крайне убедительное. Можно было, наконец, спокойно выпить и познакомиться с Машей как следует. Та была только рада подробно рассказать о себе.
В прошлом Маша была самой настоящей вертухайкой и жила в Челябинске, где работала в одной из местных тюрем. По ее словам, из-за пламенности духа и независимости натуры Машу начальство довольно быстро невзлюбило. Потому через пару лет честной и тяжелой службы вероломно отправило ее в ссылку. В этот самый уральский Твин Пикс — на одно из закрытых предприятий.
Остаться в Челябинске она никак не могла, ведь жила в казенной квартире, так что Маше пришлось подчиниться. С тяжелым сердцем осела она в этом крохотном городке. Совсем чужая и одинокая. Но, самое главное, на новом месте Машу совсем никто не хотел выебать! Жалобы на отсутствие плотских утех лились на нас плотным потоком, сдавливая ребра и разрывая сердце. Машу бесконечно расстраивало и злило то, что ее бесформенная фигура и распухшее лицо алкоголички не давали окружающим мужчинам увидеть в ней сильную личность и изящную девичью душу. До чего же знакомая риторика! Но разве можно было обвинить челябинскую вертухайку в том, что та могла подсесть на модную фемповестку третьей волны? Скорее Маша оказалась источником какого-то глубинного, темного и самобытного феминизма, выращенного в ней без всякого влияния извне. Необремененного шелухой теорий, феминитивов и стрелочек. Вертухайка жаждала возмездия за происходящую с ней несправедливость, но так же сильно она желала обычной близости.
Получив от нас порцию вежливого сочувствия и поддержки, Маша совсем развеселилась. Ей понадобилась музыка. Молниеносно достав из кармана телефон, она включила на нем свою любимую песню Тимы Белорусских. Удивительно, насколько похожи названия у раздражающих песен. Стоило закончиться, наконец, подъездно-парковому студенческому периоду с его извечной «Батарейкой», как в мою жизнь, высадив дверь с ноги, ворвалась «Витаминка». Маша очень любила «Витаминку» и не могла долго без нее существовать.
Нам приходилось ставить ее каждой второй песней, лишь бы она угомонилась. Она была совершенно ненасытна! Мы успели прослушать «Витаминка» не меньше 10 раз, пока у нас, наконец, не кончились коньяк с пивом. Тут и пора бы разбежаться по норам, но Маше совсем не хотелось останавливаться. Ну, а мы были не сильно против. Особенно Макс. Похоже, его основательно пробрала девичья лирика.
Мы снова вывалились на улицу. Наша Маша знала, где еще могли работать магазины в уже вымершем городе. Мы плутали какими-то козьими тропами, перелезали через заборы, спотыкались о камни, торчавшие из мерзлой земли, а затем снова выходили через дворы на городские улицы. Казалось, что мы совсем не приближаемся к цели. Наша проводница тем временем постепенно впадала в истерику, постоянно заставляя нас останавливаться. Она все чаще рычала и завывала, и все медленнее шла. Мои нервы были на пределе. Я уже готов был плюнуть на все, развернуться и отправиться обратно в гостиницу, но в последний момент удержался. Мне не хотелось бросать Андрея одного, ведь внимание Макса было полностью поглощено Машей.
Андрей тоже уже порядочно устал от этой ситуации. Посоветовавшись с ним, мы решили отправиться на поиски бухлишка самостоятельно и отправили Макса с Машей к ней домой, где и договорились встретиться после. Порядком поплутав с Андреем, мы все же вышли к магазину — тому же самому, где мы закупались парой часов ранее! Только вот на этот раз мы шли до него в несколько раз дольше. Кикимора Маша как будто бы специально водила нас кругами. Складывалось впечатление, что она жаждала лишить нас сил, а затем поглотить без остатка. Стоило нам уйти от нее, как проклятье сразу перестало действовать.
В столь поздний час мы оказались не единственными покупателями. За высоким столом в магазине стояла стайка персонажей неопределенного пола и возраста, как будто сбежавших из массовки «Трудно быть Богом» Алексея Германа. Наше появление вызвало у них неподдельный восторг! Похоже, что мы оказались для них единственным за вечер развлечением. Все наши покупки происходили под их непрекращающееся улюлюканье, в котором сложно было разобрать что-то членораздельное.
Интересно, каково продавцу было работать с такой публикой? Наверняка для этих мест он неплохо получал. Один из немногих работающих после полуночи магазинов на весь город — настоящая золотая жила!
Мы не особенно торопились пойти сразу к Маше. Кто знает, куда нашего третьего товарища могла занести эта бездонная кроличья нора. Мы написали Максу и в ожидании ответа отправились гулять по совершенно безлюдной центральной улице. Он ответил нам только через полчаса, когда мы уже направились в сторону гостиницы. Наш коллега все еще ждал нас у Маши, а значит нужно было идти к нему на выручку. К тому же нам было любопытно поглядеть на логово вертухайки. Идти было совсем недалеко, но, конечно, мы снова заблудились среди рядов одинаковых многоэтажек. Маше даже пришлось покричать нам с балкона, чтобы мы наконец нашли нужный дом. Из ее квартиры до нас доносилась музыка. Кажется, это была «Витаминка».
Очередной подъем по лестнице и voila! Мы в квартире! Довольно уютная, хотя и подразъебанная. В глаза нам первым делом бросился служебный китель, занимавший там особое место. Маша сразу бросилась защищать форму от нашего излишнего любопытства. Очевидно, что это была самая ценная для нее вещь в доме. Мы сели на кухне и начали спешно поглощать пиво.
Дело уже шло к утру. Хотелось поспать хотя бы пару часов перед работой. Когда хозяйка отошла в уборную, Макс вполголоса поведал нам, что та уже успела старательно ему отсосать. Так, как это могла делать только женщина, у которой давно не было секса. Макс был очарован, и я был за него рад, хотя сам бы, скорее всего, побрезговал таким подарком судьбы. Спустя еще две банки пива, когда хозяйка снова покинула кухню, он намекнул нам, что хотел бы провести оставшееся до работы время у нее. Что ж, его право! Значит нам можно было не задерживаться. Допив пиво, мы с Андреем начали собираться. Пора было оставить хозяйку с Максом наедине, настал ее звездный час! Макс решил стать тем героем, который, наконец, залезет в ее башню. Ведь каждый человек заслуживает немного любви, даже страшненькая челябинская вертухайка.
Вот только Маша совсем не собиралась нас отпускать. Особенно Андрея. Похоже, что ей было совершенно все равно — уйдет Макс или останется. Главное, чтобы остался Андрей. Внезапный интерес трех москвичей совершенно вскружил ей голову. Маше уже было мало одной витаминки, она хотела перепробовать их все. Ненасытная женщина! Но она явно переоценила симпатию, которую к ней испытывал Андрей. Пара сказанных из вежливости любезностей не всегда означают готовность к соитию.
Оскорбленный такой неверностью Максим совершенно потерял желание оставаться в квартире и начал собираться вместе с нами. Маша, похоже, поняла свою ошибку и в этот момент как будто бы лишилась дара речи. Судьба, подмигнув разочек, тут же повернулась спиной. Мы ушли от Маши по-английски, оставив наедине с кителем.
Весь вечер я размышлял над старой пословицей «В каждой женщине можно найти что-то красивое» и пытался найти это что-то в Маше. В ее волосах, похожих на выцветшую на солнце изломанную солому, лице, напоминающем очищенную от грязи картофелину. Все то, что было ниже машиной шеи, вызывало ассоциацию с перевязанными в случайных местах, туго заполненными мехами. Даже ее грубый, мужиковатый голос мог бы привести в восторг разве что пьяного прапора или медведя-шатуна. Маша была как будто собрана на заводе для того, чтобы работать в органах ФСИН. Однако в одном ей нельзя было отказать. Вертухайке безумно хотелось жить. Она была готова пойти на любой риск, чтобы утащить в мешок приглянувшуюся звезду. И пусть впереди ждут разбитые в щепки корыта, рано или поздно что-то у нее обязательно получится. Если уральский Твин Пикс не выбросит ее на берег местной реки, как Лору Палмер.
