Свят Павлов: Недавно ты заявил, что больше не идентифицируешь себя как «русский националист». Почему ты выписался из движа?
Егор Просвирнин: Нельзя выписаться из движа, когда движа нет. Причем не только национального, но и коммунистического, либерального, какого угодно. Политика в РФ сдохла.
Свят Павлов: Время смерти?
Егор Просвирнин: Еще до начала коронавируса. Ввели поправки в конституцию, которые предоставляют диктаторские полномочия Путину. По сути это нихуя никакие не поправки, а новая конституция. И что это встречает? Серия одиночных пикетов, в общей сложности человек 500 на Москву, в которой 15 миллионов.
Свят Павлов: А до поправок в Конституцию разве политика в РФ была?
Егор Просвирнин: Можно вспомнить 2013-й год, когда Навальный чуть не стал мэром Москвы.
Я — РУССКАЯ ПРОПАГАНДА
Свят Павлов: Это было больше пяти лет назад. Давай вернемся к национализму.
Егор Просвирнин: В последнее время я много размышляю над тем, что такое национализм. Национализм — это во многом порождение общества модерна, которое продолжает подыхать. Я сам пока не нашел ответа на этот вопрос, и у меня еще не сформировалась новая парадигма, которая бы могла это все объяснить. Что касается движа, то вспомни, сколько человек подписалось под «русскими поправками» в Конституцию? Тысяч шесть? На «Спутнике и погроме» платных подписчиков было 17 тысяч человек. Видимо, с тех пор число русских в стране сократилось в три раза.
Свят Павлов: И как теперь ты себя позиционируешь?
Егор Просвирнин: Я — русская пропаганда.
Свят Павлов: А на что направлена «русская пропаганда»?
Егор Просвирнин: Правильный образ русского человека. Когда сейчас говорят о ролевых моделях, то почти всегда речь идет о людях, которые умерли уже достаточно давно. Самым близким по времени образцом был Лимонов, но и Лимонов уже помер. Ну, а все достоевские, толстые, чеховы жили и вовсе от нас очень далеко по времени. Потому я не оставляю попыток создать визуальный образ современного русского человека. Дело в том, что вообще пропаганду понимают неправильно. Ее понимают как ложь. Хотя на самом деле пропаганда — это в первую очередь эмоциональное воздействие. Потому именно пропагандой стоит заниматься на YouTube, потому что интеллектуально воздействовать можно и через текст.
С тем же «Триумфом воли» люди не понимают, почему это охуеннейшая пропаганда.
Мы до сих пор воспринимаем нацистов через призму этого фильма. Но не все знают, что это его вторая версия. Первый фильм в прокат не пошел, потому что потом случилась «Ночь длинных ножей» и пришлось бы вырезать из фильма примерно половину персонажей. Так какой образ проецирует «Триумф воли»? Бесконечные колонны нацистов в едином порыве повинуются железной воли фюрера… А что в реальности? А в реальности и года не прошло, как в партии убили половину высшего руководства. Но что транслирует фильм? «Триумф воли» транслирует несколько базовых вещей: у нас абсолютная поддержка, у нас абсолютная власть, у нас абсолютное единство. Тогда как на самом деле все было ровно наоборот.
Свят Павлов: «Германия — это партия, партия — это фюрер, фюрер — это Германия».
Егор Просвирнин: А все другие фюреры могут съездить в лес и из него не возвращаться. Ну так вот, сколько лет уже прошло, весь нацизм 150 раз победили, написали миллион научных работ, но все равно все представляют себе нацистскую Германию по «Триумфу воли».
Свят Павлов: То есть ты хочешь сейчас создать такую актуальную русскую версию «Триумфа воли» на YouTube?
Егор Просвирнин: Необязательно, это как пример. Можно вспомнить и «Броненосец Потемкин». Скорее, я хочу делать русский Netflix. Правда, как ты понимаешь по воплям граждан о неграх в «Ведьмаке», эта пропаганда больше вызывает отторжение. Но тем не менее, что делает Netflix? Он транслирует некую выдуманную реальность как данность, а вместе с ней — набор идей и визуальных образов как нечто должное. Или вот Путин создал образ некоего молчаливого большинства, его поддерживающего. А где эти люди? Это не я, не ты, никто этих людей никогда не видел. Или вот все россиянское телевидение транслирует образ чувака, у которого все и всегда под контролем, на деле же сам чувак и его ближайшее окружение вынуждены на коленке править те же поправки к конституции.
ЗАКРЫВАТЬСЯ ПОД ДАВЛЕНИЕМ — НЕ НАШ МЕТОД
Свят Павлов: Давай вернемся к твоей старой пропаганде. «Спутник и погром» заблокировали в 2017 году, а в 2018 году ты объявил о закрытии журнала. Тем не менее, ты говорил, что издание себя изжило еще в 2015 году. Чего ты ждал три года?
Егор Просвирнин: Потому что в сентябре 2015 года мне пришли с обысками. Закрываться под давлением — это не наш метод. Следственная группа, которая начинала как такая гопота, стухала с каждым звонком мне от СМИ. Я за вечер дал столько комментариев, что охрип. Это был наглядный пример важности того, что я делаю.
Свят Павлов: Напомни, а чем в итоге закончилось уголовное дело против тебя?
Егор Просвирнин: А ничем. Почему например закрыли Тесака?
Свят Павлов: Потому что он делал обзоры на фильмы.
Егор Просвирнин: Потому что когда к нему пришли с обысками, то у него стоял пароль только на Windows. Мало ли, кто какие обзоры делал, нужно доказать, что это делал именно ты со своего компа. Когда пришли ко мне, то у меня все было запаролено 256-битным шифрованием, которое ЦРУ рекомендует использовать для своих агентов.
Свят Павлов: Слушай, ну при большом желании тебе могли подкинуть какие-нибудь наркотики, как Голунову. И 256-битное шифрование не помогло бы.
Егор Просвирнин: Это уже спецобслуживание, как было у Ходорковского, который воровал нефть сам у себя технически невозможным способом. На спецобслуживание я, видимо, не наработал.
Свят Павлов: А на тебя вообще выходили когда-нибудь менты или аппаратчики с предложениями о сотрудничестве?
Егор Просвирнин: Нет. Помнишь слив из переписки Тимура Прокопенко (заместитель начальника управления по внутренней политике администрации президента — ред.), где напротив телеграм-канала «Спутник и погром» была пометка в духе контакт не установлен, ни с кем дружить не хочет. Я очень горжусь этой формулировкой.
Свят Павлов: То есть ни разу никаких предложений о сотрудничестве не поступало? Как, например, с «Русским образом»?
Егор Просвирнин: Нет. Я думаю, что именно как раз после «Русского образа» они (власти — ред.) решили не пытаться в «управляемый национализм», который ночью будет рисовать свастики, а днем пиздить Удальцова. Просто очень быстро выяснилось, что русский национализм — движение серьезное, если не считать Холмогорова. Получив индульгенцию на свастики, русский национализм начал стрелять разных деятелей от антифашиста Хуторского до Халилова из «Черных ястребов» (кавказская экстремистская группировка — ред.). С тех пор, я думаю, в администрации президента стоит блок на всякий русский национализм.
Свят Павлов: Откуда слухи, что ты сотрудничаешь с ментами, ФСБ?
Егор Просвирнин: Думаю, это сами менты и распространяют. Это люди, которые никогда не откажутся от подобных провокаций.
ДОСТОЕВСКИЙ, КАКОЙ ЖЕ ТЫ КУКОЛД
Свят Павлов: «Спутник и погром» создавался как издание интеллектуальных националистов. Насколько ты справился с поставленной задачей? Смог ли ты сформировать правую интеллектуальную среду в России?
Егор Просвирнин: Мы ее не только создали, но она до сих пор существует в виде десятков пабликов и изданий, пускай многие из них от нас открещиваются и срут нам на голову. Весь этот белогвардейский дискурс живет и процветает. Сейчас масса маленьких «Спутников и погромов», во многом поэтому возрождать «Спутник и Погром» сейчас не имеет никакого смысла.
Свят Павлов: Тебе не кажется, что по сравнению с бонами, футбольными фанатами и прочими белыми шнурками прошлого «интеллектуальный национализм» — это достаточно травоядная среда? Русский национализм перестали бояться.
Егор Просвирнин: Проблема в том, что национализм в постсоветской России так и не вышел за пределы субкультуры. Все национальные акции происходили по объективным причинам, как Кондопога. Только потом уже приезжал какой-нибудь Белов-Поткин и рассказывал, как он поднял народ. Сейчас до сих пор никто не может точно сказать, что произошло на Манежной в 2010 году. Можно было реально штурмовать Кремль, а чем они занялись? Немного подрались с ментами, отпиздили каких-то молодых хачят. По каким-нибудь итальянским или французским меркам, где подобное происходит каждую неделю, это просто смешно.
Свят Павлов: Тем не менее национализм сегодня уже никого не пугает.
Егор Просвирнин: Я тебе больше скажу, национализм вообще никогда и никого в России не пугал. Куда делась «Черная Сотня» после февраля 1917-го года?
Ну или можно вспомнить «Всероссийский национальный Союз» во главе с Михаилом Меньшиковым, который заседал в Думе, а в реальности бедному Столыпину приходилось им тайно передавать чемоданы денег, чтобы партия не развалилась к хуям собачьим. Да и сам Меньшиков. Есть небольшой душещипательный рассказ его жены про то, как убивали ее мужа. Октябрьская революция, везде полный пиздец, а ты зоологический антисемит, по сравнению с тобой Гитлер хуйня. И ты чего-то сидишь и ждешь. Потом в твой город приезжают еврейские комиссары, ты сидишь и ждешь. Потом тебя ожидаемо арестовывают и расстреливают. Вот и вся политическая субъектность русского национализма.
Когда я начинаю глубинно рефлексировать на тему русского национального движения, то прихожу к выводу, что…
Свят Павлов: Что оно редко когда бывало успешным.
Егор Просвирнин: Нет, что это сборище тупых бесполезных мудаков. Началом моего переосмысления служит статья Достоевского, в которой он сокрушается, что в Российской империи нет ни науки, ни культуры, все пьют, дети пьют, священники пьют. Лес рубят, леса на одно поколение осталось. Пьяные дети рубят лес и воруют у пьяных попов. На деле же в стране момент наивысшего расцвета, население удваивается, экономический бум. И это пишет виднейший деятель национальной консервативной мысли. И ты думаешь, Достоевский, какой же ты куколд. Как ты вообще можешь рассуждать о том, что есть русский человек, при этом ни слова не говоря про действующего монарха. Причем ты пишешь в придворный журнал князя Мещерского «Гражданин», и тебе русский монарх буквально оплачивает все эти пиздострадания.
Свят Павлов: И к какому выводы ты пришел?
Егор Просвирнин: Что русский национализм — это примерно такая же хуйня, как и русский либерализм. То есть их авторы умных писек насосались, только в случае либералов — это были английские письки, а в случае националистов — немецкие письки. И вот одни пиздострадальцы пытаются делать Британскую империю, а другие пиздострадальцы — Германскую империю. Но проблема в том, что живут они все вместе в Российской империи. И когда ты продолжаешь раскручивать эту мысль, то понимаешь, что русский национализм на самом деле не национален, как не либерален русский либерализм. Но если в Российской империи русским национализмом занималась высшая аристократия, то сегодня без русской аристократии национализм стал совсем маргинальным движением. Потому и неудивительно, что за «русские поправки» к Конституции подписываются шесть тысяч человек.
ВСТАТЬ, СУКА, ПИНОЧЕТ ПРИЕХАЛ
Свят Павлов: Давай из императорских времен вернемся ко временам кризиса «Спутника и погрома». У тебя было несколько попыток выхода в офлайн. Ты принял участие в создании «Комитета 25 января» (К-25) Игоря Стрелкова. Зачем?
Егор Просвирнин: А зачем Лимонов туда пошел?
Свят Павлов: Потому что Лимонов был политиком, но ты же не политик.
Егор Просвирнин: Предполагалось, что у нас наконец-то появился лидер и альтернатива Путину. Я думал, что Стрелков соберет всех нас, интеллигентских долбоебов, и приведет к победе.
Свят Павлов: Ты правда в это верил?
Егор Просвирнин: Да. Но оказалось, что Стрелков никого не соберет и не приведет к победе. Единственный случай, когда о К-25 кто-то вспомнил, вплоть до газеты The Guardian, это когда была опубликована написанная мною декларация К-25. Потому что советский военный пенсионер, который бухтит про заговор масонов, никому не интересен. Я же написал «встать, сука, Пиночет приехал».
Вообще с К-25 была масса охуительных историй. Я как-то познакомил Стрелкова с богатым венчурным инвестором, не буду говорить, кто это. Знаешь, что сказал Стрелков на встрече? «Вы мне вживую нравитесь больше, чем на фотографии в Facebook. Там вы на жулика похожи». Как ты думаешь, что было после этого с финансированием К-25?
Свят Павлов: А сколько всего ты пробыл в К-25?
Егор Просвирнин: Я точно не помню. Я не ходил на заседания где-то полгода, а когда пришел, то увидел, что там вообще ничего не изменилось. Для меня это стало последней каплей.
Свят Павлов: А в будущем ты планируешь заниматься политикой в России?
Егор Просвирнин: Если политика в России появится, то почему нет.
«МЫ ЗА ТЕБЯ ЧАЙ ПИЛИ»
Свят Павлов: Другим вариантом выхода в офлайн — это была история с клубным движением «Спутника и погрома». Почему идея с клубами в итоге провалилась?
Егор Просвирнин: Потому что я не понимал, как руководить людьми. Я тогда очень много говорил про самоорганизацию, но это лишь означало, что мне было просто лень всем этим заниматься. На самом деле я должен был поставить изначально в руководство клубов людей на зарплате, которые были бы частью редакции и находились в моем подчинении. На деле же в руководители выбились маленькие амбициозные ничтожества, которые начали качать права «мы за тебя чай пили». Но стоило им только насрать на медиа, вокруг которого они собрались, то эти клубы сразу же стали никому не нужны…
Свят Павлов: А в чем они «насрали на медиа»? В чем заключалась суть конфликта?
Егор Просвирнин: Суть конфликта заключалась в том, что мы вкачивали в людей ресурсы, вкачивали рекламу, надеясь на их сознательность. Мы начали просить от них самые простые вещи, например, пускай люди в клубе хотя бы подписки на «Спутник и погром» купят. В итоге оказалось, что в клубе «Спутника и погрома» большинство даже не читатели «Спутника и погрома». А, например, в Ростове в руководство клуба вообще какой-то эшник пролез. Хорошо, что никто не сел. Я вообще эту историю очень лично переживал, можно сказать, что они мне в душу плюнули.
Свят Павлов: Насколько я помню, была история в Петергофе, когда представители клубов приехали на встречу с тобой.
Егор Просвирнин: Да, и мне было очень интересно «бороться с ними за власть» в микросообществах на 10−20 человек. В общем в очередной раз русский национализм подтвердил свою славную историю.
ДВАЧ СО СВАСТИКАМИ ДЕЛАТЬ НЕ БУДУ
Свят Павлов: В некрологе «Спутнику и Погрому» ты анонсировал будущее издание, целиком состоящее из лонгридов, «Развернутый курс по устройству Российской Империи для будущих правящих элит», а также премиальную соцсеть «Сошл 2.0». С тех пор ни один из обещанных проектов так и не был реализован, почему?
Егор Просвирнин: Издание для элит мы даже и не начинали делать.
Свят Павлов: А почему?
Егор Просвирнин: На тот момент я был в абсолютно развинченном состоянии, скорее это были такие планы для самоутешения. «Сошл 2.0» мы пытались запустить, туда набежала в высшей степени странная аудитория. Тем более планировалось, что «Сошл 2.0» будет завязан на криптовалюту, но тогда как раз крипта ебнулась, и все разговоры про параллельную экономику начали вызывать только нервические смешки.
Свят Павлов: «Странная аудитория» — это какая?
Егор Просвирнин: Какая-какая, русские националисты. И скоро все очень быстро превратилось в «Двач» со свастиками.
Свят Павлов: А это плохо?
Егор Просвирнин: Не знаю, я просто не хочу делать «Двач» со свастиками. Да и без свастик тоже.
Свят Павлов: И ты начал делать «Царское телевидение» на Youtube…
Егор Просвирнин: «Царское телевидение» началось со стримов, которые появились еще времена «Спутника». Мы тогда транслировали игры, потому что не хотели лишний раз светить ебалом, сохраняя полуанонимность. Потом быстро выяснилось, что если ты хочешь быть успешным стримером, то тебе нужно в кадре появляться. Моя рожа в кадр помещалась с большим трудом, так что вот даже операцию пришлось делать. И сейчас мы решили пилить видео.
НЕ ВО ВСЕ МЕСТА, КОТОРЫЕ ПОСЕЩАЮТ ДЕПУТАТЫ ЛДПР, СТОИТ ХОДИТЬ
Свят Павлов: Я правильно понимаю, что основная цель «Царского телевидения» — это русская пропаганда?
Егор Просвирнин: Русская пропаганда, создание новой русской культуры. Сейчас мы уже вплотную подобрались к уровню настоящего кино.
Свят Павлов: А у тебя есть какие-то киноориентиры. Среди режиссеров, например.
Егор Просвирнин: Потомственный дворянин Лифляндской губернии Сергей Михайлович Эйзенштейн — мой ориентир. Посмотри, сколько у меня книжек по сценарному мастерству стоит (много — ред.). Я, кстати, учился в сценарной мастерской Александра Молчанова и в свое время хотел быть сценаристом. И вот время пришло, правда, возникают некоторые проблемы.
Для третьей части истории про власовцев (об освобождении Праги — ред.), например, надо написать эпическую сцену битвы на берегу Влтавы. Но когда у тебя бюджет на съемки 50 тысяч рублей…
Вообще, я сейчас хочу создавать именно культурные артефакты. Как показывает пример уже упомянутого сегодня Достоевского, культурные артефакты в российских условиях могут оказаться куда более важными, живучими и имеющими влияние, чем политическая деятельность. Ну или можно вспомнить Толстого, великого писателя, который в свое время называл Николая II «Чингисханом с телеграфом». Ну вот прошло время, и все узнали, кто настоящий «Чингисхан с телеграфом». Увы, до этого времени охуевший капризный граф не дожил. Но все его до сих пор помнят не как охуевшего капризного графа, а как автора «Войны и мир».
Свят Павлов: На «Ютьюбе» ты уже успел заработать первых врагов. Недавно бывший продюсер Гоблина Иванов сдеанонил твое место жительства, а затем его фанаты ломились тебе в квартиру. Что вообще произошло и как ты разрешил эту ситуацию?
Егор Просвирнин: Это реальный шиз со справкой, который последние 8 лет разоблачал Гоблина, но, как ты видишь, с Гоблином до сих пор все хорошо.
Свят Павлов: Хорошо, а как тогда такой человек попал в окружение Убермаргинала, который считается чуть ли не главным интеллектуалом на Youtube.
Егор Просвирнин: Ну, во-первых, не на Youtube, а на Twitch. А, во-вторых, не считается, а считался. Как оказалось, этот продюсер Иванов умеет экспертно приседать на уши, что он с Убергмаргиналом и сделал. В чем суть конфликта. Помощник депутата (от ЛДПР Василия Власова — ред.) Кошечкин мне в какой-то момент попросил сдать в аренду продюсеру Иванову мою стримерскую для совместного стрима Хованского, Мэддисона и продюсера Иванова. Чтобы ты понимал, на канале самого продюсера Иванова 12 тысяч подписчиков и в среднем 2−3 тысячи просмотров. Я спросил Кошечкина, а нахуя Хованскому с Мэддисоном стримить на канале с 12 тысячами подписчиков? Кошечкин мне ответил, что продюсер не обязан быть популярным. Потом выяснилось, что продюсер Иванов живет в Тверской области. «Кошечкин, нахуя тебе продюсер в Тверской области?», — задался я вопросом. Ну и с тех пор Кошечкин на меня обиделся. Это все посеяло зерна конфликта.
Свят Павлов: Звучит как полная поебень.
Егор Просвирнин: Не меньшая поебень, чем организованная продюсером Ивановым сходка Убермаргинала в Москве за 1 миллион рублей, на которую пришли 30 человек, среди которых 20 — это дети. Насколько я понимаю, продюсер Иванов таким образом хотел подобраться к Мэддисону, чтобы возродить «Мэд ФМ». Там смешнее всего выглядел депутат Власов, который сидел посреди этих фриков с выражением лица «на что я трачу свою жизнь».
Свят Павлов: А ты сам был на этой сходке?
Егор Просвирнин: Нет, я сразу отказался участвовать в сходке фриков.
Свят Павлов: То есть депутат Власов пришел, а ты нет?
Егор Просвирнин: Не во все места, которые посещают депутаты от ЛДПР, стоит ходить. Так вот, на афтерпати должна была пройти рабочая встреча по возрождению «Мэд ФМ», которое должно было стать партийным проектом ЛДПР. Но возникла проблема. Так как продюсер Иванов шизофреник, то он успел посраться с большей половиной гостей. В итоге все закономерно закончилось провалом, а виновником продюсер Иванов назначил меня, так как я заранее отговаривал Убермаргинала во всем этом участвовать. Продюсер Иванов решил сдеанонить мой адрес, а ему его слил помощник депутата Госдумы Кошечкин.
Сначала Иванов приехал и записал видео с деаноном моего адреса, а потом подослал какого-то мальчика-студентика с камерой, который представился курьером. Часто ли ты видел курьеров с камерой? В общем этот мальчик был послан нахуй и свалил. Конечно, с этой всей ситуации я мрачно охуел. Потом, правда, приехали мои друзья и устроили фотосессию у дома продюсера Иванова, а это 350 километров от Москвы. И тогда он понял, что если кому-то не лень ехать 350 километров ради фотосессии с его избушкой, то лучше не стоит продолжать конфликт.
Свят Павлов: И на этом история закончилась?
Егор Просвирнин: Ну как. Я обещал, что лулзы будут, значит они еще будут.
НАВАЛЬНЫЙ — ТАКАЯ ЖЕ СУБКУЛЬТУРА, КАК И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ
Свят Павлов: Хорошо, будем ждать. У тебя сложилась репутация конфликтного человека. Ты публично, с громкими оскорблениями разругался с бывшим автором «Спутника» Кириллом Каминцом, разошлись ваши дороги с другим погромовским автором Андреем Фунтом…
Егор Просвирнин: С Фунтом я расстался по рабочим моментам, особенного конфликта с ним не было. А с Каминцом все вышло намного смешнее, потому что меня в какой-то момент заебало, что он меня лечит про православие. Я его спросил: «Кирилл, почему вы рассказываете про православные ценности онлайн в воскресенье утром. Не кажется ли вам, Кирилл, что вам надо быть немного в другом месте». С тех пор человека подорвало и, как я понимаю, подрывает до сих пор. Дико смешно, что сам Каминец затравил Нестерова (автора YouTube-канала «Р.О.Г. пиар» Кирилла Нестерова — ред.), сдеанонил его адрес, и Нестерову в дверь ломились какие-то двачеры. С тех пор Нестеров открестился от русского движение и уехал на Кипр. В общем, с человеком произошел русский национализм.
Закрывая тему «Спутника и погрома», то в его возрождении сейчас нет никакого смысла еще и потому, что я уже написал все пять лет назад. В том числе и о Российской Федерации, которая ведет себя сейчас ровно так, как я тогда и обещал.
Свят Павлов: Это я понял. Скажи, а зачем ты сейчас периодически травишь, как ты сам говоришь,"правых микроблогеров"?
Егор Просвирнин: Да, это не травишь. Это был просто какой-то хуесос, у которого на канале 200 подписчиков, среди которых 50 его родственники. Наверное, ему не стоило меня учить делать медиа. Но это и не травля. Травля, это как с продюсером Ивановым. И то я действую исключительно в ответ и никогда не эскалирую ситуацию первым. С тем же Егором Холмогоровым я ругаюсь много лет и дальше срача в интернете ситуация не выходит.
Свят Павлов: Ну я смутно себе могу представить, что Егор Холмогоров будет стучаться тебе в дверь. Давай продолжим тему политической экзотики…
Егор Просвирнин: А что в РФ не «политическая экзотика»? КПРФ — это не «политическая экзотика»? Или ЛДПР?
Свят Павлов: Я бы убрал эпитет «политическая» и назвал бы просто «экзотикой».
Егор Просвирнин: Вот наконец ты начинаешь понимать мою мысль, что в РФ нет политики. Даже Навальный — это не политика. Всего его митинги привели только к ужесточению законодательства. Навальный — это такая же субкультура, как и все остальные. Когда ты выходишь на митинг, тебя сажают на бутылку, а ты потом говоришь: «Смотрите, как меня на бутылку посадили! Боятся!». Это настоящая экзотика. Потому я считаю, что сейчас нужно заниматься культурой, а не политикой, потому что русская культура вечна. А кто будет помнить эту Терешкову с ее поправками в «проституцию»? Да никто не будет помнить.
НАЦИОНАЛ-ФЕМИНИЗМ И КВАДРАТНАЯ ЧЕЛЮСТЬ
Свят Павлов: Я со всем этим и не спорю. Давай все же поговорим об уберэкзотике. Правда, что ты стал национал-феминистом?
Егор Просвирнин: Мой твит про национал-феминизм был, конечно, троллингом. Безусловно, есть проблема в русском национальном движении с наличием женщин, и это нужно как-то корректировать. Хотя для начала, конечно, нужно создать русское национальное движение. Что же касается феминизма, то феминизм второй волны — это юридическое уравнивание в правах мужчин и женщин. У нас это равенство давно достигнуто, причем даже с перекосом в сторону женщин. Потому скорее даже нужен антифеминизм. С другой стороны, в так называемом нацдвиже полно людей, которые рассуждают как Каминец, «женщина — это овца, если ее не привяжешь, то ее будет ебать дагестанец». Это он буквально писал. Понятное дело, что это так себе тейки для привлечения женской аудитории. Как было написано в «Зеленой книге» Муаммара Каддафи, «мужчина — человек, женщина — тоже человек».
Американские же феминистки третьей волны и их российские подражательницы вроде Залины Маршенкуловой, которые борются с «системными структурами угнетения», это полная ебань. О каких «системных структурах угнетения» может идти речь, когда в той же РФ ребенка при разводе почти в 100% случаях отдают матери.
Свят Павлов: А как ты относишься к проблеме домашнего насилия?
Егор Просвирнин: Знаешь, я вырос в семье, в которой никакого домашнего насилия не было.
Свят Павлов: Нужен ли отдельный закон о домашнем насилии?
Егор Просвирнин: Не вижу принципиального отличия домашнего насилия от уличного или какого-нибудь еще. Единственная проблема, это оказание помощи жертвам домашнего насилия, включая возможность смены жилья. Но и жертвам любого другого насилия нужно оказывать помощь. Конечно, тут есть специфический момент с зависимостью жертв домашнего насилия. Но, слушай, если человека бьют по ебалу, а он воспринимает это как должное, то это скорее его проблемы.
Свят Павлов: Феминистки говорят, что в этом виноват патриархат.
Егор Просвирнин: Я думаю, в этом виновата Залина Маршенкулова, которая своей квадратной челюстью создает у женщин ложное ощущение безопасности. Когда женщины с менее квадратными челюстями начинают себя вести как Залина Маршенкулова, то неудивительно, что их челюсти ломаются. Понятное дело, что это такой тролльский тейк.
Свят Павлов: Можно пиздить женщин?
Егор Просвирнин: Если им это нравится, то да.
Свят Павлов: Если женщина тебя ударила, можно ли ее бить в ответ?
Егор Просвирнин: Если у нас равноправие, то, конечно, да. Это чисто советский посыл, что девочек бить нельзя. Если тебя женщина ударила, то она сразу переходит из категории женщины в категорию спарринг-партнера.
ПОП — ТРАНСФОРМАТОРНАЯ БУДКА
Свят Павлов: Давай перейдем к еще одной любимой теме. Недавно у тебя на канале вышел фильм об основах православной культуры. Скажи, это высокохудожественный троллинг, арт-хаусное кино или действительно пропаганда православный ценностей?
Егор Просвирнин: Это произведение искусства. Как и любое произведение искусства, каждый его может трактовать по-своему. Напомню, что авторами сценария были Святые Отцы.
Свят Павлов: Мне у них что ли спрашивать?
Егор Просвирнин: К сожалению они сейчас не очень доступны для комментариев. Фильм снимали в православной церкви в центре Москвы, Марина (девушка Егора Просвирнина Марина Урусова — ред.) прихожанка этой церкви, поэтому нам там и разрешили съемки. Результат мне нравится, все снято буквально и не иронично. Конечно, многие смогут разглядеть изощренное издевательство над техническими православными, которые считают, что православие — это постить мемасики про тупых аметистов.
Отдельно этим фильмом мы показываем, что можем делать православный контент круче телеканалов «Спас» и «Царьград». Буквально у себя на кухне за три копейки.
Свят Павлов: Какой вообще должна быть православная церковь в «прекрасной России будущего»?
Егор Просвирнин: «Прекрасная Россия будущего» — это термин Навального.
Свят Павлов: Прости, в Русском национальном государстве.
Егор Просвирнин: В Русском национальном государстве церковь в первую очередь должна быть национальной. Сейчас РПЦ абсолютно антинациональна…
Свят Павлов: А была ли православная церковь вообще когда-либо национальной?
Егор Просвирнин: В Российской империи, но это и не церковь, а по сути министерство по делам религии. Тогда и выбора особенного не было.
Свят Павлов: В Русском национальном государстве будет так же?
Егор Просвирнин: Я вообще думаю, что церковь в Русском государстве стоит сделать государственной. Это будет означать, что там должна быть финансовая отчетность. В конце отчетного периода попов сядет больше, чем при Сталине. Причем не по обвинению в контрреволюционной деятельности, а за экономические преступления.
Понятно, что христианство является частью европейской, и в том числе русской, культурной идентичности. Также понятно, что в ведении РПЦ огромное число памятников культуры. И мы не должны их оставлять этим странным вороватым людям, которые к тому же не способны ни к какой самореформации. Почему? Потому что поп — это такая трансформаторная будка, через которую снисходят Святые Дары. При этом сам поп может быть кем угодно, хоть педофилом. Ну хуевая трансформаторная будка попалась, заменим на другую. Потому ни о какой глубокой внутренней реформы церкви говорить не приходится. Значит, людям нужно помочь. Ведь ни фрески Рублева, ни Исаакиевский собор им не принадлежат, это все общенародное достояние. Начнем мы с финансовой отчетности, а потом вернем «цезарепапизм».
ДЕНЬГИ НЕ ВОРУЕМ И ХУЙНИ НЕ ДЕЛАЕМ
Свят Павлов: У меня последний вопрос перед блицем. На заре «Спутника и Погрома» у тебя вышел духоподъемный текст о том, как ты бросил работу в журнале «Аэрофлот», не особенно любимую девушку и радикально поменял жизнь ради мечты. О чем же сейчас мечтает Егор Просвирнин?
Егор Просвирнин: Я мечтаю о том, что кто-нибудь придет и подарит нам 50 миллионов рублей, чтобы мы сделали полноценное кино с полноценным бюджетом. У нас сейчас уже есть все необходимые навыки и опыт. Единственное, чего нам не хватает, это денег. Или хотя бы 5 миллионов на серию политического кино, тех же «власовцев». К сожалению, в кино есть понятные технические ограничения, которые ты ни талантом, ни выдумкой не можешь обойти.
Свят Павлов: «Фонд кино»?
Егор Просвирнин: Для «Фонда кино» нужно воровать деньги и делать хуйню. Мы же деньги не воруем и хуйни не делаем. Я бы например хотел сделать серию фильмов о Российской империи, без декораций для младшего школьного возраста. И заниматься культурной пропагандой правильного образа русского человека, который должен вытеснить образ куколда-россиянина, восхищающегося Хабибом Нурмагомедовым. Например, рассказать хотя бы 5% реальных историй о той же ДРШГ «Русич» (добровольческое вооруженное формирование, воевавшее в Донбассе на стороне русского ополчения — ред.). Это и есть правильный образ русского человека сегодня.
БЛИЦ
Свят Павлов: Давай перейдем к блицу. Какую книгу должен прочитать каждый русский человек?
Егор Просвирнин: «Бесконечный тупик» Дмитрия Галковского.
Свят Павлов: Великобритания или США?
Егор Просвирнин: США.
Свят Павлов: Галковский или Крылов?
Егор Просвирнин: Галковский.
Свят Павлов: Три лучших правителя в истории России?
Егор Просвирнин: Петр Великий, Александр III и Екатерина II.
Свят Павлов: Чтобы ты сказал, оказавшись перед Николаем II накануне февраля 1917 года?
Егор Просвирнин: Срочно нужна новая «Священная дружина».
